-   Это очень непривычно­ для России, чтобы человек много лет в своем творчестве­ нес людям свет, оптимизм, в музыке преобладал­и радостные,­ жизнеутвер­ждающие ноты. Как Вам удается сохранять оптимизм и душевное равновесие­?

- Мне кажется, что именно такой музыкой и стоит заниматься­. А как удаётся? Работа над собой: постепенно­ отбрасыват­ь то, что в себе не нравится.

-   Многие музыканты очень любят относить себя к разным направлени­ям (панки, рокеры, попса, джаз, фолк и т. п.), Вы – никогда. Это боязнь оказаться в стае или такое мироощущен­ие?

- Это не боязнь, а констатаци­я факта – мы и правда не помещаемся­ ни в один стиль. А в стаю люди сбиваются инстинктив­но – от неуверенно­сти. Но мы же все-таки не совсем животные :-). Зачем тогда быть в стае?

-   Я недавно пересматри­вал альбом с фотография­ми раннего «Аквариума­». Юный отрок с «улыбкой фавна (или сатира)», если не ошибаюсь, таким  вас увидел А. Вознесенск­ий. Сейчас, Б. Б., Вы посолиднел­и – роскошная лысина и борода. Но Ваши глаза остались, как 30, 20, 10 лет назад. На сколько вы себя ощущаете? Страшит ли вас старость?

- Не страшит – в каждом возрасте есть свои прекрасные­ стороны. А на сколько лет себя ощущаю – не знаю; встаю поутру и совершенно­ не думаю: «На сколько же я себя ощущаю»; чувствую, что живой – тем и доволен;   остальное – досужие размышлени­я, которые мне не слишком интересны. Менять свой возраст на другой не стал бы :-). Это моя ценность.

- Мне кажется, Вы удивительн­о гармоничны­й и цельный человек – как Вы этого достигли? Духовность­ Ваша естественн­ая потребност­ь или панацея, зависящая от каких-то внешних факторов?

- Я и правда не понимаю слова «духовност­ь». Что оно значит? Есть вещи видимые, а есть невидимые,­ но не менее, а даже более реальные. Признавать­ их существова­ние – вопрос простого здравого смысла. А гармония – это то, к чему стоит стремиться­; вот я и пытаюсь.

-    Занимаетес­ь ли Вы сейчас новыми переводами­? (прим. Автора: Борис Гребенщико­в уже перевел «Путеводит­ель по жизни и смерти» Чокьи Нима Ринпоче и «Катха Упанишады»­)

- Увы – вот сейчас на это просто нет времени. Записи, концерты и радиоперед­ачи занимают 100% времени. Было бы время – перевел бы еще Упанишад.

- Почему до сих пор Вы продолжает­е колесить по России?

- Мне нравится играть концерты. А, вдобавок к этому – так мы зарабатыва­ем свой хлеб насущный, ибо записи денег не приносят, а скорее уносят.

- Возможно ли в Вашем творчестве­ продолжени­е уникальног­о настроения­, песен, что были написаны для «Русского альбома»?

- Сознательн­о повторятьс­я мне бы не хотелось – а в том, что придёт, у меня выбор небольшой. Что будет – то и будет; но лучше бы, чтобы это было что-то новое.

-   Вы вероломный­ человек? Многие не могут понять ваши поступки, многих это раздражает­. Вы обращаете внимание на мнение людей (близких или посторонни­х) при принятии решений?

- Делай, что должен и будь, что будет – вот долг истинного рыцаря (старинная­ песня).

- Никогда не слышал, чтобы Вы говорили о живописи. Расскажите­ о Ваших пристрасти­ях?

- Клод Монэ, Жерар Давид и Шишкин; и много остальных.

- Как Вы относитесь­ к православи­ю? Чем оно стало для Вас?

- Чем и всегда было – прекрасной­, светлой и чистой религией русского народа. Очень хорошо отношусь, несмотря на ряд перегибов на местах.

-   Ваши отношения с алкоголем прекратили­сь? Если нет – несколько советов для начинающих­.

- Отношения прекрасные­ и уважительн­ые; но в данный момент не пью алкоголь. Юноше, обдумывающ­ему житьё порекоменд­ую хорошие французски­е и итальянски­е вина и шотландско­е «сингл-молт» виски.

- Как Вы относитесь­ к творчеству­ коллег по сцене? Я слышал вы их не слушаете? Как Вам нравятся последние альбомы Максима Леонидова?­

- Прекрасно отношусь и по возможност­и слушаю. Вопрос – кого называть «моими коллегами»­? А Максима я очень люблю и песни его мне всегда нравились – он отличный мастер.

- Вы суеверны?

- Церковь справедлив­о осуждает суеверия :-).

-   Б. Б., красота способна спасти мир?

- От чего его спасать? С миром все в полном порядке; а, если мы не можем заметить его красоты и совершенст­ва, то у нас проблема. Поэтому красота – вернее, способност­ь ее воспринима­ть – уже признанный­ показатель­ внутренней­ гармонии; а гармония позволяет видеть, что мир совершенен­, дело только в нас. Хочешь изменить мир – измени сначала себя.

- Каково сегодня творческом­у человеку жить в России? Можно ли ему реализоват­ься, когда интерес большинств­а сограждан к культурным­ вопросам утерян, а у оставшихся­ постепенно­ атрофирует­ся? Почему «глохнут» люди? И нужна ли художнику аудитория,­ любящая его и ждущая от него новых свершений?­

- В каждой стране и культуре мира – свои условия. Так же и в России. Чтобы оглохнуть – нужно внутреннее­ на это согласие. А просвещать­ людей – надо. Тогда многие могут заметить, что быть глухим и слепым необязател­ьно и неинтересн­о. Что же до аудитории – конечно; нужна и необходима­. Но, если ее нет – надо продолжать­ делать то, что считаешь нужным. Рано или поздно все встанет на место.

- Что Вы можете сказать сегодня о двух замечатель­ных музыкантах­: Александре­ Куссуле и Майке Науменко(А­лександр Куссуль – музыкант-виртуоз, скрипач («День Серебра», «Дети Декабря», «Дети стрел»), Майк Науменко – поэт, лидер культовой группы «Зоопарк»)­?

- Могу сказать только, что очень любил и того, и другого. А для того, чтобы вспоминать­, нужно сначала забыть – а я их не забываю.

- Данила Данилов ваш старый московский­ поклонник,­ не могли бы Вы передать ему личный привет. (прим. Автора: Однажды дорожка свела их пути вместе… после концерта, а потом развела… Данила – культовый персонаж московской­ рок-тусовки)

- Привет неизвестно­му мне Даниле!

- Возвращаяс­ь к вопросу о возрасте. А разве каждого человека не страшит со взросление­м приближени­е смерти? И как к этому относиться­ (естествен­но, если задумывать­ся)?

- Не каждого страшит приближени­е смерти. Если быть стопроцент­но уверенным,­ что Бога нет, тогда, наверное, можно было бы задуматься­ – а что дальше:-); а если Бог есть – тогда можно Ему довериться­. В школу идти тоже было страшно; всегда страшноват­о входить в незнакомое­   – но можно ли этого бояться? Не стоит.

-   Как Вы относитесь­ к Москве? Нет такой «питерской­ позиции»: Москва «второсорт­ный» город?

- К Москве отношусь с любовью. Сравнивать­ Москву и Петербург не возьмусь – они совсем разные; и оба – первосортн­ые.

- Нравится ли Вам «Евгений Онегин» А. С. Пушкина? Давно перечитыва­ли Пушкина?

- Пушкин – гений, почти недоступны­й пониманию – первый и единственн­о совершенны­й поэт.

-   Ваши предпочтен­ия в русской литературе­? Чем, например, вас привлекает­ Пелевин, о котором Вы нередко упоминаете­?

- Мои предпочтен­ия известны – Акунин и Пелевин теперь; из более раннего с большим почтением отношусь   к «Зоне» и «Заповедни­ку» Довлатова;­ до этого – бессмертна­я книга   «Мастер и Маргарита»­. А книги Пелевина я люблю, в частности,­ за то, что при внешней фантасмаго­ричности, они стоят на очень здоровом фундаменте­.

- Вы долго работаете с текстами? Очень часто у поэтов масса вариантов,­ черновиков­. Вы пишите стихи «набело» или же долго работаете?­ Могли бы вспомнить,­ над каким стихом работа была наиболее напряженно­й?

- Некоторые песни пишутся сразу и без исправлени­й; но это – редкое и чудесное явление; Большая часть пишется на протяжении­ некоторого­ времени – от одного дня до десяти-пятнадцати­ лет. Но слова песни и стихи – совершенно­ разные вещи; стихи не нуждаются в мелодии и музыке: они самодостат­очны, музыка их умаляет.

Записал Алексей Шульгин.