Это не интервью: для интервью слишком мало. Один вопрос, один ответ. Но мне очень понравился ответ Игоря Дудинского, считаю – такое мнение должно быть опубликовано.

- Вам интересен данный текущий момент времени? У меня такое ощущение часто нереальности что ли происходящего. Как в книгах писателей серебряного века, перешедших через цифру 1900, ощущалась нарастающая тревога, предчувствие, нечто подобное сейчас носится в воздухе. Что вы об этом думаете?

- В России ощущение тревоги и «чего-то нарастающего» было присуще интеллигенции во все времена. Оно всегда сопутствовало бесконечной любви к России, и оба чувства тесно переплетались в душе каждого мыслящего человека. Я бы сказал, что сегодняшнее ощущение тревоги означает только то, что наше общество с каждым годом становится все более русским и все более интеллигентным. Ведь чем больше беспокойства – тем больше сомнений и тем сильнее любовь к своей стране. Сколько я живу (уже 70 лет) – столько меня и моих близких друзей – людей моего круга не покидает ощущение нереальности происходящего. Я родился в 1947 году. Еще был жив Сталин, и окружающие меня люди воспринимали сытые послевоенные годы как чудо, как какой-то земной рай. На самом деле время было голодное, но все жили ожиданием чего-то сверхъестественного. Сталина считали земным богом, и чуда в основном ждали от него. Обитатели нашей огромной коммуналки ходили как загипнотизированные. Ну что тут общего с реальностью?

Дальше началось второе чудо – хрущевская оттепель. Интеллигенция вообще сошла с ума и как с цепи сорвалась. Повсюду царил полнейший восторг от упоения «свободой». 60-е прошли в каком-то алкогольно-дискуссионном угаре – тем более, что я провел их на Южинском у Мамлеева, где у мена была абсолютная метафизическая защита. Личность Хрущева – стопроцентного клоуна с его ежедневными экстравагантными выходками – дополняла ощущение нереальности происходящего. Все были уверены, что мы находимся накануне пражской весны, которая должна была осуществиться в СССР. Но тут раз – и конец оттепели. Прага. Танки. Резкая смена курса.

Потом начался застой с его абсолютной придурошностью. Народ запил, загулял – а какая может быть адекватность в пьяном угаре? Недаром Малеев списывал своих персонажей прямо из окружающей жизни. Нереальность происходящего набирала обороты.

Наконец – перестройка. Тут тотальное безумие достигло апофеоза. Свободы, а следовательно пьянства, стало еще больше. Горбачев и Ельцын не столько «управляли» страной, сколько развлекали спивающийся народ своими поступками. Жизнь бурлила и била ключом. Кто-то в один миг обогащался. Кого-то убивали. Но зато воздух был напонен свободой, потому что свободу в России всегда понимали как что-то связанное с риском. Недаром 90-е окрестили лихим десятилетием.

Ну и с какой стати я, переживший столько судьбоносных эпох, должен воспринимать сегодняшние дни чуть ли не как предбанник апокалипсиса? Нет, не дождетесь. Нынешнее время ровным счетом ничуть не отличается от предыдущих ситуаций. Ну вспомните хотя бы смуту. Представляю тогдашнюю степень ощущения абсолютной безысходности. Тем не менее как-то пережили.

Запомните – Россия управляется не людьми, а Господом Богом. А Господь Бог любит держать своих избранных в перманентном напряжении – чтобы не расслаблялись.

Алексей Шульгин.