- Ладо, скажите, как Вам кажется искусство сегодня одно или разное? И для кого оно?  Как Вы понимаете искусство: его задачи, форму, его носителей…

- Искусство сегодня разное. Мне кажется, никогда еще не существовало такого плюрализма (и пришедшего вместе с ним непрофессионализма). Фактически в наше время  на Западе исчезли художники, скульпторы (а внутри этих понятий, живописцы, графики, монументалисты) на смену им пришел "креативный класс". Для кого работает и кого "обслуживает" этот класс, сказать трудно. Существует множество вопросов, на которые есть огромное количество гибридных ответов с разбегающимися в разные стороны темами. Скажи я, искусство обслуживает новых богатых, и я буду прав. Но в то же время, я могу сказать искусство возглавляет борьбу (весьма кстати вялую) за социальную справедливость - тоже буду прав. Дизайн, оформление городов, удовлетворение творческого зуда обеспеченной молодежи, желание высказаться, желание двинуть мир в "правильном" направлении, участие в классовой борьбе, тревога за экологию - все это причины заниматься сегодня искусством на Западе. Если кратко - искусство это способ борьбы с неврозом, присущим современности.

 

- Каждый день (или почти каждый) Вы занимаетесь просветительской деятельностью. Зачем или какая у Вас цель? Столько времени Вы теряете, которое могли бы потратить на себя.

- Я тронут, что моя скромная страничка на Фейсбуке, может считаться просветительской. Ничто в этой жизни не приносило мне больше боли и неудач, чем разговоры об искусстве (разговоров об искусстве не бывает - это всегда споры). Фейсбук оказался идеальным вариантом, я делаю эти посты (два в сутки) для себя. Заметки. Максимы. Это мой дневник. К тридцати годам я понял, что в каждом человеке есть персона социальная и есть внутренняя, интимная. Моя социальная персона, видимо, вызывает на себя огонь и магнитом привлекает идиотов и спорщиков. А внутренний я, терпеливый и умеющий высказаться. Так вот, Фейсбук и тексты, которые я пишу - это своего рода "выгул" себя внутреннего. Этот феномен прекрасно знаком писателям. То, что люди читают, и читают иногда с удовольствием, мне социальному, то есть из крови и плоти, сказать не дали бы. Превратили бы поток мысли в спор. Втыкали бы палки в колеса. Почему? Я не знаю. Так, что время это не потрачено. Я развлекаю себя. Жизнь теперь - "ни дня без строчки" - благодаря Фейсбуку. Даже это наше интервью, плод того "потраченного" времени.  

- Сегодня искусство все более коммерциализируется. Это нормальный процесс? Или - в каком случае это может быть нормальным процессом?

- Это нормальный процесс. Время отделит зерна от плевел. Посмотрите на записки художников Ренессанса, сколько там внимания к техническим деталям и к финансовой стороне дела. Конечно, о деньгах забываешь, когда стоишь перед фресками Рафаэля в Ватикане.

- Вы хотите что-то новое сделать в искусстве?

- Меня часто спрашивают, в основном мои земляки, которые до сих пор не уверены в величии Пиросмани. "Чем он хорош?" Я всегда отвечаю одинаково. "Возьмем, к примеру, сто художников и расставим их работы вдоль стен огромной галереи. Пиросмани в этом визуальном потоке узнаешь? Отличишь от других?" Ответ всегда один и тот же. "Конечно!"  Вот этим и хорош. Подобное моментальное "узнавание" и есть моя цель. Я не хочу делать новое, которое всегда, в конечном счете (посмотрите на первые эксперименты с фотошопом или видео, как трагически все это устарело) остается в своем времени. Я хочу найти себя, быть логичным. Выжать из моего скромного таланта максимум. Иметь свой почерк. И по-моему я добился этого к сорока годам. Мои рисунки (работы) сейчас последовательны. Бумага. Черный. Белый. Серебро. Тушь. Помог мне сконцентрироваться, собраться - Нью Йорк. Этим он и велик. Тут все по-настоящему. Мои американские работы - плод невероятной концентрации и напряжения.

- Ладо, что Вас больше всего прельщает в искусстве? Считаете ли Вы себя теоретиком или больше практиком?

- В искусстве прельщает прошлое, та преемственность поколений, та цепочка "от учителя к ученику", существовавшая со времен Ренессанса до первой мировой войны.

Я практик. Быть теоретиком, это значит быть “альфа-самцом”. Навязывать другим свою волю. А меня другие совершенно не интересуют. Я наслаждаюсь своим уединением и одиночеством. Я люблю процесс. Я люблю краску, бумагу, тушь. Мастерскую.

- Способен ли человек обойтись без духовной жизни. Ведь очень часто все рационализируют, объясняют, итожат, а духовную жизнь причисляют чуть ли не к аномалии или факультативу.

- Трудный вопрос. В обществе, где церковь отделена от государства многие века, духовность (поиски веры) удел индивидуальностей или групп (пуритане, ортодоксы хасиды, etc). Я наблюдаю, что здесь у каждого свой путь. Из огромного круга людей вокруг меня лишь несколько регулярно посещают церковь или синагогу. Иногда само “путешествие” к Богу, становится главным, и конечная цель уже не так и важна. Мне кажется, практики современных художников и есть поиски этой духовности. Черный Аниша Капура, желтый Вольфганга Лайба, свет Олафура Эллисона, живопись Борреманса - за этим всем стоит работа души. Однако вера и религия - существуют в современном искусстве только в качестве врагов, в качестве объектов, с которыми ведется непрекращающаяся война. В западном искусстве, быть духовным (тематически) - означает смерть, конец карьере.  

Экзистенциальный вакуум вызванный повальным, необходимым, диктуемым в художественной среде атеизмом, выливается в протест, в вечное неподчинение, в бесконечную критику устоев, в недовольство.

Меня же это очень утомляет. И попробуй не прими этот протест. Общество (не политическая система) на Западе - тоталитарно. Однажды в кафе я услышал фразу, брошенную галеристом молодому художнику - "Хорошие работы. Но если бы ты сменил свой пол, они стали бы гораздо интереснее ..."

Почему я говорю об этом? Все эти процессы напрямую связаны с духовностью (или полной потерей таковой).

- Что для Вас, Ладо, сегодня важно выразить в своем творчестве? И важны ли традиции, национальное? Куда Вы движетесь?

- Мне очень нравится карикатура 19-го века. Хогарт. Роулендсон. Книжные графики иллюстраторы начала 19-го века. Графика Калло и Гойи. Пиранези. В моих рисунках много цитат и скрытых посланий. Мне хочется создать современную сатиру, комментирующую положение дел в обществе. Серия, над которой я сейчас кропотливо тружусь (я рисую все сам), и часть которой будет показана весной в Нью Йорке на ярмарке Volta, называется "Книга для новой аристократии". Это протест против экзистенциальной пустоты современной власти. Против засилья нуворишей. Мне кажется, от современной власти осталась регалии, внешние формы. Они ничем не заполнены. Офис Линкольна и Рузвельта сегодня занимает пустота. Моя серия противоположна андерсоновскому "голому королю", у меня  в наличии наряды, а правитель исчез.

Традиции и мастерство очень для меня важны, но национальное в искусстве мне совершенно не интересно. Грузия, страна между застрявшая Востоком и Западом, но по внутренним ощущениям, по восприятию мира - грузины народ восточный. Стыд (главное восточное чувство), в Грузии важнее вины (чувство формирующее менталитет Запада). Меня не привлекает Восток. Если я художник интересный, и ценимый в мире и на родине - то достаточно того, что я грузин. Я оксиденталист. Духовная родина моя - Италия. Попав в Рим, я понял, что приехал домой. Я уверен, что я не первый кто ощутил подобное.

Куда я двигаюсь? Надеюсь к спокойной и содержательной жизни. Я повидал многое. Войну. Беженство. Неудачи. В Нью Йорке, воспитывая двоих детей хочется одного - покоя...

Вопросы: Алексей Шульгин.