- Александр, Александрович, позвольте начать с самого главного: что такое на Ваш взгляд искусство? Для чего оно появилось? Есть ли у него границы и законы?

- Ответ на такой безграничный вопрос стал бы итоговым трудом жизни великого мыслителя!  Да и это был бы лишь один из возможных ответов.

 Я думаю, то, что мы теперь называем искусством, рождалось как связь человека, человеческого сообщества с Высшим миром, как это понимал человек того или иного времени. (Кстати, как хорошо известно, слово религия означает восстановление связи)

Связь, которая закреплялась в тех или других прочных материальных формах, образах, в действиях, жестах, словах и интонациях. Это  было, конечно, не развлечением, не украшением в поверхностном смысле слова, а  самым серьезным жизненным делом.

Очевидно, постепенно это «пра-искусство» отдалялось от архаического алтаря, специализировалось, приобретало новые разнообразные возможности, распространялось вширь, на окружающий мир и социальную жизнь,  рискуя при этом ослабить связь «по вертикали».

Законы искусства? Наверное, закон один: всякая форма должна быть выразительной, раскрывать что-то невидимое: душу предмета, чувство автора, те или иные ценности человеческие. Форма произведения искусства всегда «прозрачна».

- Вы много лет возглавляете авторитетный журнал «Искусство в школе». Расскажите, пожалуйста, об этом своем деле. Интересно все: как пришла мысль создать журнал, кто еще стоял у истока этого непростого дела?

- Когда-то  известный советский композитор Дмитрий Борисович Кабалевский занялся реформой школьного музыкального образования, возглавил разработку новых учебных программ и, в числе прочих дел, основал журнал «Музыка в школе». Потом он и его сотрудник и преемник Геннадий Алексеевич Пожидаев пришли к мысли, что все искусства родственны, и, поскольку не получалось открыть журналы по разным видам искусства, которые работали бы на единых педагогических основаниях, решили переделать журнал на «Искусство в школе». Это завершилось уже после ухода из жизни самого Кабалевского. Меня пригласили к сотрудничеству уже с преобразованным журналом; я не музыкант, и в специальном музыкальном журнале работать никак не мог бы.

- Откуда Вы находите силы, особенно сейчас, заниматься журналом, оставаясь неангажированным?

-Оставаться неангажированными нам не трудно, нас никто и не пытается ангажировать  (к счастью!) Хотя бы  потому, что  искусство в школе вообще мало кого интересует (это уже к несчастью). Силы пока находятся. Но подписка ничтожно мала, а других источников дохода у нас нет. Те,  кто нас читает, хвалят и благодарят, говорят что это «отдушина», «глоток воздуха» и тому подобное, но… подписка тает. Наверное, в чем-то сами виноваты. В частности, у нас — прежде всего у меня как главного редактора-совсем  нет необходимых способностей и навыков менеджера. Журнал пока существует по причине, для многих сегодня, наверное, невероятной — потому что три человека годами работают задаром — не в переносном, а в буквальном смысле слова. Ну, ничего. Делай, что должно, и будь, что будет.

- Александр Александрович, кем Вы сами себя больше ощущаете: психологом, учителем, художником, философом?

 Не смогу ответить. Точно — не учителем, если иметь в виду учителя-практика. Долго чувствовал себя художником, который занялся психологией. Сейчас уже не мог бы так сказать, и иногда об этом жалею.

- Как Вы считаете: возможно ли сегодня заниматься искусством? И как Вы относитесь к современному русскому искусству?

-Я думаю, кто родился с призванием к искусству, не будет  смущать себя таким вопросом.  А как отношусь… Стыдно признаваться, но я очень мало знаю современное искусство, и русское, и всякое иное, и все, что я скажу, надо воспринимать с этой поправкой. Я бы не хотел впасть в стариковское осуждение непривычного, которое мешает заметить рождение нового и талантливого. Многое мне нравится, но я не могу не видеть, что феномен Голого Короля стал частым явлением. Не могу не видеть, что всерьез обсуждается и дорого ценится нечто такое, во что не вложено ни таланта, ни умения, ни времени, ни труда.

Что касается  серьезных случаев, я ставлю перед собой вопрос: является ли это новым видом искусства в прежнем смысле слова, или это некое новое явление, которое и не надо называть старым именем? Пусть оно и называется, к примеру, акционизмом, пусть будут великие и менее великие акционисты, или «инсталляторы», будем их сравнивать друг с другом, а не с Сезанном, Блоком, Россини и прочими. Зачем людей сбивать с толку?

В  то же время, стремление художников оторваться от плоскости холста и делать что-то с реальным пространством может быть перспективным. Как-то в Иерусалиме  меня провели в созданное Джеймсом Таррелом помещение (не помню авторское его название), просто  комната  с прорезью в голубое  небо -  и это давало высокое духовно-эстетическое переживание, сопоставимое с  великими произведениями музыки.

Фазиль Искандер сказал (цитирую по памяти) , что искусство — это желание блага, выраженное пластически.

Он не имел в виду, что искусство должно говорить о хороших людях, приводить к хэппиэндам и пр. - оно может говорить обо всем, быть трагичным — важно, чтобы в авторе жило желание блага, оно и определит воздействие произведения. И выражено оно должно быть пластически, то есть не через концепции и назидания, о которых можно рассказать словами, а силой образа.

Если это есть , то мы имеем дело с искусством, современным или старым- - уже не так  важно.

- Важно ли детям заниматься искусством? Влияет ли на формирование их личности то, что они видят? С кого спрашивать: с родителей или школы, в случае, если упущен момент, ребенок не разбирается, где прекрасное, где безобразное?

- Это бесконечно важнее, чем можно подумать. Образование работает в основном со знаками, цифрами, схемами, словами. То, что ребенок видит, слышит, осязает, воспринимает всеми чувствами, выпадает из образовательного процесса, оно вроде бы и ни к чему. Развитие становится однобоким (если угодно, можно говорить что развивается только одно полушарие, но  я не люблю пользоваться этими упрощенными понятиями.) А чувственный опыт приобретается, прежде всего, в занятиях искусством. Душевная жизнь ребенка, мир его чувств могут развиваться тоже в соприкосновении с искусством, к которому я отношу, конечно, и художественную литературу.

Творческий опыт маленький ребенок лучше всего приобретет на занятиях искусством — не для того, чтобы стать профессионалом, а чтобы испытать этот опыт творчества как такового, опыт авторства - создания чего-то, что возникает благодаря ему. Этот опыт авторства и авторской ответственности - важнейшее условие психологического здоровья человека в дальнейшей жизни, независимо от профессии.  Хорошее преподавание искусства в общеобразовательной школе — важное  условие воспитания психически здоровых  поколений. Пренебрежение этим — беда для народа, для общества.

К несчастью, многие родители думают, что искусство —  бесполезная трата времени, лучше отдать    его занятиям, которые сделают их чадо  «успешным». Это страшное заблуждение! Человек, не чувствующий себя творцом, человек с неразвитой душевной жизнью не может быть психологически здоровым, чувствовать, что жизнь его имеет смысл,  а без этого - какая успешность!

Другие думают, что искусство — для особо одаренных детей. Это тоже ошибка,  успешно заниматься художественным творчеством в соответствующих педагогических условиях может каждый ребенок. Не каждый  к этому призван, не каждый посвятит этому жизнь. Но приобщиться могут и должны все, с огромной и пожизненной пользой для себя. Селекция  ранний отбор «по способностям», борьба за места на конкурсах — все это вред и заблуждение.

А «с кого спрашивать»? Наверное, главная вина на культурно-образовательной политике государства, которая долгими десятилетиями, при всех переменах в идеологии и общественной жизни, держит искусство на заднем дворе массовой школы. Родители сами воспитаны этой системой, они думают, что «так и надо».

- Александр Александрович, что Вы думаете о влиянии искусства на человека? Существует ли оно вообще?

- Когда в его основе «желание блага», то, конечно, влияет. В большинстве случаев его недостаточно, чтобы преобразить человека и тем более, общество и  человечество, но свою великую роль в этом оно может играть.

Другое дело, что в формах искусства могут проявляться и разрушительные силы, но это особый разговор. Сейчас скажу только, что это «надо иметь в виду» и стараться различать, что исцеляет, а что разрушает.

Вопросы задавал Алексей Шульгин.