Этот художник относится у нас к маршалам от искусства. Любопытно смотреть, как при его появлении немного сгибаются спины, а на лица натягиваются счастливые улыбки.

Притом, что сам художник  ничего этого не просит. Он, прямой как палка, проходит по рядам и внимательно смотрит картины. Приходит он только туда, где ему интересно и к тем, кто ему приятен. А что  вокруг начинается ажиотаж… Это не его дело.

Спасибо Павлу Дурасову, что он представил лично, что удалось недолго, но поговорить и послушать, когда  рядом не было тех, кто всегда встревает. Спасибо  покойному Льву Дурасову, за его рассказы (в то время, правда, истории про его близких друзей казались мне скучными).

Далеко не все нравится мне в творчестве Эрика Булатова, но то, что нравится – запоминается навсегда, пока я жив.
К слову, недавно, я понял одну элементарную  вещь: если называя имя художника – в голове не возникает хотя бы одна картина, что это за художник? Он неузнаваем, слился в поток, что о нем говорить?
Работы  Эрика Булатова всплывают в памяти, выжжены  в памяти «каленым железом» искусства, поэтому дорого стоят (хоть так, хоть так – понимайте, как хотите).

Многое из того, что написал Эрик Булатов схематично, сухо, системно, но есть гениальное:
«Я хорошо помню, как возникало сознание самостоятельности.  Когда молодой  художник вступает в искусство, ему кажется, что он опоздал и все места заняты. Как будто пришел в театр, когда спектакль  уже идет, и сесть негде. Потом видишь, что между  двумя художниками, скажем между Фальком и Фаворским, есть щелочка, в которую можно втиснуться, правда с трудом и неудобством. Но спектакль так интересен, что о неудобстве и соседях скоро забываешь, а когда спохватываешься, оказывается, сидишь один и рядом  никого нет.
Теперь я понимаю, что опоздать невозможно, а места твоего никто не может занять, кроме тебя. И если ты сам его не займешь, оно так  и останется пустым навсегда».

Все понятно?  На эту тему бессмысленно разговаривать. Все сказано.

А.Ш.