Может быть, я виноват, задержав интервью на год (оно лежало в столе). Но мне кажется, что новизны и силы эта беседа не потеряла. Не буду писать во введение, какое уважение и интерес испытываю к личности и творчеству Курушина. Сам факт нашего второго интервью о многом говорит.

-Александр, с момента нашей прошлой беседы прошло два года. Остается только взмахнуть руками: как летит время! Что-то радикально поменялось в Вашей жизни с тех пор?

-Радикально – не знаю. Я уехал из дома Лансере и переехал на Электрозаводскую, что потребовало больших сил. Это было в ноябре-декабре 2018 г. В это же время я ждал окончания передвижной выставки «Красные ворота. Против течения», которая должна была окончиться 5 декабря в здании РАХ, и на которой должны были быть мои работы. Я мучился в сомнениях, будут ли они показаны, но в конце концов это случилось, моя работа «100 лет революции» была вывешена и я получил диплом и премию Церетели (50 тыс. рублей как никак). Т.е. мелкие «награды» помаленьку сыпятся, например, 15 мая 2019 г. я получил еще одну премию, безденежную, правда, но уважительную – премию имени М.А.Булгакова, можно сказать, что была отмечена моя многолетняя работа в этом направлении. Кроме этого продолжаю писать и публиковать научные книги – учебные пособия, что держит меня в ритме педагогической деятельности. За последние годы я написал и издал, может, штук 5-10. Обычно я много езжу на Академическую дачу художников, а также за границу – в Черногорию (с художниками) и вТурцию. Так что, наверное, это главные мои события за это время. Умирают друзья и коллеги. Раз в месяц кого-нибудь провожаю. Поездки в ДНР, где я каждое лето провожу недельные занятия (уже 5 раз) – тоже событие, и потом я подарил Донецкому музею уже 29(кажется) работ, что тоже событие.

- Вы участвовали в издании ТСХР и РАХ «Против течения»? Для чего Вам понадобилось своим именем пополнять этот «синодик» живых? Скажите откровенно, какая цель участвовать в массовых «забегах»? Я Вас знаю как явного индивидуалиста?

- Да, участвовал и уже два раза – в 2016 и в 2018 году, оба раза «дошел до финала». Когда я начал «борзеть» и задумал работы типа «Житие Е.Б.Н.», «Житие В.И.Л», «Судьба Человека», я думал, как бы посмотреть реакцию зрителя. Появились платные выставки с шикарными названиями, типа «Международная неделя искусства», в ней за 1000 рублей можно было выставить одну работу. И я начал пользоваться этим, показав сначала «Жизнь Ленина». Сердце замирало, когда я сдавал и показывал эти явно нестандартные картинки. И поэтому часто я их сдавал, не показывая лицом, а ожидал реакции потом – пройдет- не пройдет. В этом может моя зэковская трусливая натура проявляется. Но в целом все проходил нормально. И даже за картину, посвященную Путину, я получил Грамоту и 1 место (обычно на этих выставках есть Председатель жюри, и в тот раз был Гавриляченко С.Н. профессор Суриковского института, и, как я предполагаю, сам с диссидентскими замашками). Насчет цели участвовать в этих забегах. Я о своем творчестве все же невысокого мнения, отношусь по принципу каждому свое, так что твердо хочу сказать – не для «прославления». Каждый вершок, или сверчок свою нишу знай. Но если приходит что-то в голову интересное – стараюсь реализовать. А принцип у меня – хочется реакцию увидеть. Лучше если отрицательную. Время идет, и остается только вспоминать, как в 1993-1996 годах ездил в Чехию и Германию и рисовал, наблюдая реакцию бюргеров. Это кормило, и учило. Да нет, трудно сказать – индивидуалист ли я. Ведь я в годы студенчества я был организатором в разных областях, даже в комсомоле работал (в партию, как я уже говорил, меня не взяли с формулировкой «таких надо давить в эмбрионе»), да и сейчас я люблю потусоваться с друзьями, услышать от них даже смешное. А вообще-то источником движения у меня – книги и наблюдение за т.н. простым народом.

- Есть сейчас тема, которая волнует Вас в живописи? Может даже намек темы, к которой Вы подбираетесь, ища язык и форму выражения? Сейчас, как я чувствую, в воздухе висит огромная тема, но к ней не прикасаются по ряду причин.

- Тема видимо есть. Каждый раз, когда я выезжаю на пленер с друзьями из МСХ (это бывает по пятницам во время активного семестра, т.е. октябрь – июнь), я задумываю какую-нибудь картинку, и не просто пейзаж, на которые ориентированы почти все, кто едет с нами в автобусе, а как раз что-то «прикольное». В этом автобусе, будем считать 50 человек, с учетом смены – со стами московскими художниками я сейчас «на короткой ноге», и нужно сказать, что это в основном выпускники Суриковского и др. престижных художественных ВУЗов. Понаблюдать за ними интересно. Я там один из самых старых (примерно человек 5 моего возраста из постоянно участвующих). С другой стороны, если какое открытие выставки или встречи с истинными стариками – с Жарковым или Шульженко или с Худяковым – обязательно пойду, и хоть издалека посмотрю. Особенно Шульженко – близок мне по понятиям. Но я с ним не пересекался. А вот Худяков Костя, и тот же Церетели – на удивление – выходит,  поднимают руку за меня при голосовании. Есть еще Гавриляченко, которого я ,пожалуй, сильно уважаю, хотя он и профессор Сурка, и, кажется, там больше неким восхищаться (пожалуй еще скульптором Рукавишниковым). А вот у его сына был я в мастерской – только внутренне вздыхал. Нет, такая «раскованность» не по мне. Абстракционизм, экспрессионизм – это по мне, если я вижу, что это выношенное, и грамотное. А грамота в этом есть и должна быть. Опять возвращаюсь насчет темы. Если посмотреть в историю – Рембрандт взял тему – это предельно качественная чувственность – срез человека того времени, и даже целого тысячелетия, поскольку в это тысячелетие осталось следов мало, только разработки библейской темы, и Рембрандт, Рубенс, Леонардо – они первооткрыватели человека как такового, но правда «достойного», т.е. белого. Наши передвижники – взяли, да, новую тему, новую планку – они стали лить слезы и помогли очередному слому общества, приходу нового барского племени. Нынешнее поколение т.н. художников – слабого ребра самодвижущихся особей, которые могут только приукрашивать и обсирать действительность – они тоже фактически будут выполнять такую же миссию. Так что я пока НЕ ЗНАЮ о теме, но буду думать.

- Александр, вопрос этот риторический: почему же так случилось, что все ведущие места заняты бездарностями, прожженными шельмами и купленными людьми? Почему так убого, скажем, московское арт-пространство, так заплевано, скучно, разрозненно и опаутинино? Вы можете не согласиться со мной, но тогда, как на Ваш взгляд обстоят дела?

- А что значит ведущие места? У кассы, наверное. Да, я с этого года поближе познакомился с теми художниками, квадратный метр работ которых стоит 500 т. р. Это люди работавшие много в течении всей жизни, работающие хорошо, соревнуясь и пр. Сейчас им за 80. И это примерно (если по Москве говорить) человек 100. Они пишут не так много, но если продают работы, то по этой цене. На местах (в областях, крупных городах) тоже человек по 30 есть, но цены у них пониже. И вот зная эту ситуацию, интересно за ними наблюдать. Здесь есть все – и неудачи, и зависть. А выглядит оно убого, может, со стороны. Кроме этих 100 есть еще 1000, которая активно участвует в пьянках, расхвалениях друг друга и других радостях жизни. Многие, может быть 70%, работают на РПЦ и имеют свои 50 тыс. в месяц. Андеграунда в том виде, как было во времена Воробьева, сейчас я не вижу, он есть среди молодежи, но видимо связанный с наркотой и пр. Анти-путинизма ясного тоже мало. Хотя, когда я жил в Лансере, часто ходил на митинги и с удовольствием. Церковная обитель, к которой я очень подозрительно отношусь, считая, что это отвлечение и успокоение бараньего стада. Но так было всегда, так и будет, даже когда властвовать будут роботы.

- Как Вам удается отстаивать свою душу: иметь право на творчество, свой стиль, взгляд, отношение к определенным людям? Учитывая, что людей Вы не избегаете, часто участвуете в коллективных поездках по городам и весям, бываете на мероприятиях таких тяжелопятых организаций, как РАХ.

- Насчет души: у меня еще есть одно занятие, т.н. научная работа, она вытягивает 50% сил, а может больше. Сейчас бросил, а совсем недавно 20% отдавал еще написанию т.н. «мемуаров». Насчет людей – такое мое свойство- врагов почти нет. Сразу ухожу в сторону, хамов не люблю, и если и пью вместе с ними, говорю «под них». Интересно мне потусоваться в окололитературной среде, если приглашают. Жаль, сильные мои друзья – писатели Галкин В., Сенин Т., Чанышев А.Н. ушли из жизни. Темы можно черпать из их произведений. Из их жизни, да и портрет того же Чанышева, или Коли Чистякова – я написал и в этом направлении, вполне могут двигать темы и ставить задачи. Если говорить по планам по мелочам – я стараюсь отражать сегодняшний день, но оправдываясь тем, что я определенное событие видел сам и был свидетелем. Например, побоище на Болотной площади 6 мая, да и подобные «события». Гражданская гора, кажется, не за горами. Так что и Нестор Махно мне интересен.

-В Ваших «фантастических» картинах социальная тема перевешивает. Не боитесь высказываться?

-Нет. Было бы что сказать. Конечно, есть такие художники (одна дама, забыл имя), которые плюют, явно не растирая. Я ориентируюсь на таких, как Брейгель старший, Перов, Репин, Ге. Среди западных я никого не знаю, когда потусовался в Европе, посещал музеи, но ничем не увлекся.Правда, Ван Гога – не трогаю. Это по биографии очень близкий мне человек. Так что нет, не боюсь. Только бы суметь найти и согласовать форму и содержание, цвет и мысль, пластику и тон. В общем, хочется, чтобы было, как говорят, «красиво», но рубило. Но такого мне достичь пока не удается.

- Тема – художник и страх. Как Вам кажется, она актуальна? Ведь сейчас страх недополучить, лишиться работы, тоже делает художника рабом, начиная с его первых шагов в искусстве?

-Вообще-то я труслив. Наверное, это генетическое – с Карабаса и Долинков пошло. И мать моя лишнего не говорили, и отец, хотя 12 лет сидел за правду и смелые высказывания. Но не зря я выбрал этот способ что-то промямлить. Это написал – кому надо – зауважает. Ведь надо честно сказать – каждому свое. И иные мои картинки обладают ценностью и новизной. Лишиться работы на ближайшие два года я не боюсь. Самое главное для меня – здоровье, силы и жилье. Когда я переехал на Электрозаводскую, то почти каждый день вздыхаю – как же мне повезло попасть в такую нормальную комнату, и это продлевает мое существование. Есть дарвиновский отбор – художник становится им, только вызрев как личность. Нужно суметь что-то сказать. Как, т.е. с каким мастерством – второе дело. Но это второе дело достигается у современных молодых

художников в первую очередь, к 20 годам, а что сказать. Мой любимый художник Бато – с такой щемящей волей, любовью и мастерством – но ему НЕЧЕГО сказать. То же, близко к тому – мой друг Олег ТЕНЯЕВ. Семья, в какой-то момент самоуверенность, а то и стакан срабатывает часто и губит на корню хорошего, отличного художника, мастера. Да это все знают и понимают.

– Почему, имея Россию, такую богатую русскую культуру мы сегодня имеем такую убогую армию мазил? Ведь просторы, леса, озера, монастыри и церкви (те, что пока не развалились) – неизменны. Что происходит с людьми? Почему же даже прекрасное не имеет влияние, остается малозамеченным и маловостребованным?

-Покупателей стало очень мало даже среди «среднего класса». Потому что страна падает в очередную яму. Интерес к жизни среди картин, скажем, или прислушиваться к другому мнению, выцветает, уходит в собственное авто, дачу, заграничные поездки, удовольствия и ТВ. Художник как просветитель вымирает, неинтересен. Тоже самое можно смело сказать о писателях, учителях и др. представителях т.н. духовной жизни. Образование, а художнику образование ох как нужно, угасает. Выпускники художественных ВУЗОв - часто троешники. При этом все друг друга хвалят, выпячивают свою уникальность. Нет плеяды художников как на рубеже 19-20 века. Нет приличных выставок. После Малой Грузинской, да и нескольких Манежей – все угасло. Это верный показатель, что все идет в трубу.

- Трудно ли Вам тянуть лямку? С какими проблемами сталкиваетесь лично Вы, Александр?

-Нет сейчас не трудно. Пенсия и две мои работы (в МЭИ и в КБ) помогают сводить концы с концами. На холст и краски деньги есть. Хотелось бы дружить с хорошими художниками, причем без избыточного пьянства. В мастерской, которой я обитаю уже полгода,  одни бессемейные дамы, мучающиеся тоской. В соседних мастерских – пока я туда прямо не вхож, все нужно договариваться, звонить. А в результате оказывается только голову замутишь и замучаешь.

- Чтобы Вам хотелось еще успеет выразить в творчестве, чем прозвучать?

-В принципе несколько моих тем – ГУЛАГ, История России, люди – как в <+> так и в <-> это мои темы. Этого еще хватит надолго. Будем смотреть, что происходит вокруг, и изображать, одновременно нужно учиться, улучшать мастерство (при этом одновременно зрение гаснет, рука дрожит).

-Вы известны и издание малотиражным книг о людях, кого по разным причинам обходят вниманием. Что-то у Вас вышло за последние два года? Хотя, может быть, в первом вопросе Вы уже мне ответили.

-Последние пару книг написал о ЛИТО и о Булгаковском Фениксе. Там еще одна книга должна быть. А также хочу написать о Любови Евгеньевне Белозерской-Булгаковой. Вообще у меня много архивных материалов уйдет бесследно. Недавно Таня Епифанцева вышла на меня, планируем издать книгу о Георгии Семеновиче Епифанцеве. Кстати – это тоже дико прямой и смелый человек был. Друг Высоцкого. Портрет Высоцкого я, кстати, в этом году написал, но нужно еще править. Можно и портрет Епифанцева создать, а также одного моего друга профессора, Нефедова Евгения Ивановича, которому вчера исполнилось 87 лет.

- Александр, что для Вас творчество?

-Простой ответ, а как трудно ответить. Может так: цель существования, то, что успокаивает при разговоре с собой, и убеждает, что не зря ходим по земле.

Беседовал Алексей Шульгин. Фото Екатерина Софронова.